Когда Чернобыля набат
Позвал полки в рассвет багровый,
Плечом к плечу мы встали в ряд,
И были к подвигу готовы.
Все дальше и дальше время уносит события 1986 года. Но 26 апреля мы снова вспоминаем страшную трагедию – взрыв на Чернобыльской АЭС.
В тот весенний день мало кто из ликвидаторов аварии мог предположить, какую цену им придется заплатить за свой подвиг в виде потерянного здоровья, нерожденных детей, короткой, как миг, жизни.
Тысячи людей со всех концов бывшего СССР были призваны и командированы для ликвидации последствий катастрофы. Чувашская Республика тоже приняла вызов судьбы и отправила на помощь 1957 человек. В их числе 113 жителей города Шумерли, призывной возраст которых от 19 до 47 лет. О чернобыльской катастрофе они знают далеко не понаслышке, так как сами принимали непосредственное участие в ликвидации последствий аварии. Выполняя свой долг перед Отчизной, никто из них в те дни не думал, что их ждет в будущем. Данные этих ликвидаторов мне предоставили в военном комиссариате по г. Шумерле, Шумерлинскому и Порецкому районам. Я узнала их контактную информацию и назначила встречу. Каждый из чернобыльцев был очень рад, что их не забывают.
Владимир Петрович Нестеров, старшина в отставке, родился 5 апреля 1949 года.
Известие о том, что он срочно должен отправиться на место аварии, пришло из военкомата. 15 июня 1987 года он прибыл в Чернобыль, его служба на зараженной территории длилась по 19 августа 1987 года. У него была армейская должность – механик-водитель военных танков, а именно сварщиков, химиков и водителей первыми призывали для ликвидации аварии. Владимир Петрович работал на ИМРе (инженерная машина разграждения, которая представляет собой танк, с отвалом впереди, как у бульдозера).
— Владимир Петрович, вас сразу отправили в Чернобыль?
— Перед отправкой на место катастрофы мы проходили обучение в г. Тоцке Оренбургской области, там ускоренным темпом нам преподавали курс по профессии химик-дегазатор.
— Каким было ваше первое впечатление о Чернобыле?
— Когда мы приехали на место аварии в Чернобыль, то увидели «рыжий лес». С детских лет мы привыкли, что сосновый лес — это что-то вечно зелёное. Если бы я не увидел собственными глазами, трудно было бы представить такое: абсолютно сухой и действительно рыжий. Сердце сжималось, было жалко это богатство. Живых организмов практически не было, и людей уже к этому времени эвакуировали.
— Расскажите об условиях работы в Чернобыле?
— Был август. Жара, пыль, радиация. Сначала было страшно касаться окружающих предметов, но потом адаптировались, ведь надо было работать. Мы с опаской садились в свой «танк», брали в кабину ящик минералки, так как очень хотели пить, и производили очистку территории на железнодорожной станции. В огромный ров (могильник) сталкивали вагоны, машины, все, что было заражено и находилось на привокзальной площади.
После работы обязательно надо было тщательно вымыться, иначе тебя не пропустит «японец» — это аппарат, определяющий уровень радиации. Приходилось по 2-3 раза мыть подошвы сапог, чтобы «японец» пропустил в столовую.
Жили мы в палатках. Работали по 6 часов. На еду не жаловались — кормили в столовых довольно вкусно и обильно. Мылись в бане по 3-4 раза в день, потому что на нас оседала радиоактивная пыль, которая смывалась частично. Нам часто выдавали сменное бельё. Также на территории был клуб, в котором можно было хоть как-то отвлечься. Иногда смотрели кино и писали письма родным.
29 мая 2006 года Владимиру Петровичу вручили медаль «За отвагу». Хоть награда пришла довольно поздно, но всё равно нашла своего героя.
Геннадий Васильевич Каленов — один из ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС. Он родился 22 октября 1951 года. Его служба длилась с 5 октября по 17 декабря 1987 года.
Старший прапорщик, офицер запаса, ему было всего 36 лет, когда его призвали. Геннадий Васильевич — командир взвода, в подчинении у него было 33 человека. Их полк располагался в 15 км от станции.
В сентябре прошлого года у меня состоялась беседа-интервью с Геннадием Васильевичем.
— Скажите, на протяжении какого времени можно было находиться на зараженном объекте?
— Нас с полка привозили на станцию. От станции мы были недалеко, в 15 км – это тридцатикилометровая зона заражения. У нас был полк обслуживания. На станции были старшие люди, военные срочной службы (генералы, подполковники). Они давали задание, а я его передавал взводу. Пускал сначала двух человек, чтобы они очерчивали место мелом. Значит, это место надо убирать. Потом посылал туда людей, а сам стоял, наблюдал за ними и помогал работать.
— Как вы оцениваете открытие камня «Памяти жертв радиационных аварий и катастроф» в нашем городе?
— Открытие камня памяти — значимое событие, я добивался его установления больше 10 лет.
— Геннадий Васильевич, пользуясь случаем, я хотела бы пригласить вас на встречу с гимназистами для того, чтобы вы рассказали о последствиях катастрофы в Чернобыле.
— С большим удовольствием!
Геннадий Васильевич сдержал свое обещание и посетил нашу гимназию, рассказал нам о нелегкой службе. Его слушатели, ребята 6-8 классов, с большим пониманием отнеслись к чернобыльской катастрофе, задавали свои многочисленные вопросы.
За мужество и отвагу, проявленные при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, старший прапорщик, офицер запаса Г.В. Каленов был награжден медалью «За спасение погибавших», медалью «Маршал Советского Союза Жуков» и юбилейной медалью «В память о катастрофе Чернобыльской АЭС 20 лет», отмечен грамотами и благодарственными письмами.
А сейчас разговор пойдет о самом скромном и немногословном участнике ликвидации аварии — Иване Николаевиче Шматкине. Он родился 13 августа 1957 года. Участник ликвидации с 18 декабря 1986 года по 1 марта 1987 года.
— Иван Николаевич, вам пригодилась служба в армии?
— На срочной службе я был телеграфистом, поэтому меня направили в техническую часть, там до обеда я оформлял документы на приобретение запасных частей для автопарка, выписывал водительские путевки для выезда на определенную работу, а после обеда отправлялся на дезактивацию, которую я с помощью лопат, веников и тряпок проводил на подземных и наземных территориях.
— Не могли бы вы описать обстановку, которая царила в Чернобыле?
— Жил я в палатке. Так как зима была холодная, под 30 градусов, в ней было очень холодно. На улице ездили обитые свинцовыми листами машины. Было непривычно видеть переоборудованные кабины тракторов, вертолетов, бульдозеров и кранов. Это было необходимо для защиты людей от радиации. Надежной защитой снабжались и автобусы, перевозящие смены рабочих и инженеров через опасные места.
Чернобыль, на мой взгляд, походил на город, который был на осадном положении.
Ефрейтор запаса Иван Николаевич был награжден медалью «За спасение погибавших» и грамотами.
Сержант запаса Николай Алексеевич Саутин родился 19 октября 1951 года. Служил с 12 сентября по 12 декабря 1987 года.
Вот отрывок из нашей с ним беседы.
— Какие меры предосторожности были предприняты в Чернобыле?
— Когда мы ездили на заражённое место, нас пересаживали с «чистых» машин на заражённые. Приехав на конкретное место, мы делали замеры, т.е. измеряли радиационный фон конкретного объекта. Ездили по карте. Для того, чтобы мы могли попасть на определённый объект, нам выдавали пропуска.
— Что вас поразило в Чернобыле?
— Самым запоминающимся для меня было увидеть в Припяти теплицы, в которых росли огромные огурцы-мутанты. И мы очень удивились при виде таких гигантов. Яблоки тоже были крупные по размерам. В самой Припяти была тишина, как будто город остановился.
За самоотверженный поступок, мужество и отвагу, проявленные при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, сержант запаса Николай Алексеевич Саутин был награжден медалью «За спасение погибавших», «Почетным знаком гражданской обороны СССР» и грамотами.
Владимир Николаевич Борисов родился 5 июля 1950 года. Старший сержант, участник ликвидации последствий катастрофы на ЧАЭС с 5 октября по 16 декабря 1987 года.
О том, что его призывают, он узнал случайно: пришёл в военкомат по семейным делам и увидел, что его дело лежит на рассмотрении.
Старший сержант запаса Владимир Николаевич был призван на специальные сборы военным комиссариатом 25 августа 1987 года. Владимир Николаевич был артиллеристом. Именно поэтому его отправили в Оренбургскую область переучиваться на химика–дегазатора. На специальных сборах находился 18 дней, уже 5 октября прибыл в Чернобыль.
— Владимир Николаевич, расскажите о своей работе в Чернобыле.
— В первый же день, когда нас завели в столовую, ко мне подошёл командир и спросил: «Владимир, пойдёшь в разведку?». Я догадался, в какую разведку…
Вот с тех пор и началась моя служба в «разведке» в качестве командира отделения РХР (радиационная химическая разведка) в составе войсковой части 73413 в тридцатикилометровой зоне. Мой рабочий день начинался с того, что я ехал на повреждённое радиацией место и делал замеры для допуска личного состава. Они должны были работать на конкретном участке определённое время.
— Как повлияло пребывание в Чернобыле на ваше здоровье?
— Появилась сухость во рту, кашель, и в горле стояла хрипота. Это и понятно: радиация в воздухе, как растворимый кофе, дышишь ею — она и в бронхи садится, и в горло, и в лёгкие.
— Владимир Николаевич, а какие запоминающиеся события произошли с вами во время службы?
— Был у нас один случай с бабульками. Иду я к реке, а навстречу мне бабули идут. Одна из них спрашивает у меня:
— Внучок, что это ты в ведре несёшь?
А я ей отвечаю:
— Рыбьи головы.
— Дай мне, милок, пару штук на жарёху.
— Что вы, они же зараженные, — воскликнул я и выбросил их в речку. А бабулька, недолго думая, вмиг подобрала их. Я кричу ей вслед:
— Вари дольше, меньше радиации будет!
За мужество и отвагу, проявленные при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС, старший сержант запаса Владимир Николаевич Борисов, получивший дозу облучения в 9,065 рентген, был награжден медалью «За заслуги перед Отечеством» II степени и грамотами.
Следующий очевидец катастрофы в Чернобыле — Евгений Афанасьевич Чесноков. Он родился 6 октября 1950 года. Его служба длилась с 15 сентября по 13 декабря 1986 года.
Вот что он рассказывает:
— По прибытии в Чернобыль я увидел, что каким-то образом там остались и собаки, и домашняя птица, и даже нутрии. Чтобы исследовать влияние радиации на них, прибыла группа ученых из Института эволюционной морфологии и экологии животных АН СССР. Но ни одной кошки около штаба я в то время уже не встретил.
— Расскажите об условиях проживания в зоне отчуждения?
— Жил я в поселке Иванково в щитовом домике. Он хорошо утеплялся, и никто не жаловался на условия проживания.
Мылись часто. В пункте санитарной обработки нам давали кусочек мыла и губки, и мы смывали с себя радиацию. При выходе из душа стоял японский аппарат (дозиметр), если он «загремел», значит, ты плохо вымылся, и нужно было снова идти и смывать оставшуюся радиацию. После выхода из душа говорили свой размер, и нам давали новую одежду, а заражённую закапывали на могильниках.
Первые три дня я работал на станции — делал всё, что скажут. Так как у меня было водительское удостоверение, через некоторое время меня взяли водителем. Я развозил воду для столовой из артезианской скважины, которая располагалась на большом расстоянии от части. Воду я возил в течение месяца по 2 раза в день.
— Что больше всего поразило вас во время службы?
— В городе Припять, который был неподалеку от Чернобыля, я впервые увидел телевизор «Sony», выброшенный из окна одного из домов. Выбрасывали не только технику, но и мебель, потому что всё было заражено.
За отвагу и мужество при ликвидации аварии Евгений Афанасьевич был награжден медалью «За спасение погибавших», юбилейной медалью «Маршал Советского Союза Жуков», также он отмечен грамотами и благодарственными письмами.
Все это — правдивое повествование о самопожертвовании, доблести и чести настоящих героев. Их подвиг золотыми буквами будет вписан в летопись республики.
Взятое мною интервью послужит дополнением к уже имеющимся данным: к книге «Памяти живая нить», которая включает в себя имена 113 шумерлинских ликвидаторов, и к экспозиции, оформленной в здании Шумерлинского военного комиссариата в память об их мужестве и героизме. Активное участие в ее оформлении принимал ликвидатор аварии на ЧАЭС В.Н. Борисов, с которым я ранее проводила беседу. На этом стенде были поименно перечислены ликвидаторы аварии из города Шумерли и Шумерлинского района. Главная цель стенда — сохранение памяти о подвиге шумерлинцев, которые в необычайно сложной обстановке в тридцатикилометровой зоне чернобыльской аварии проявили мужество, стойкость и героизм.
В заключение хотелось бы отметить, что для всего цивилизованного мира трагедия на Чернобыльской АЭС стала поворотным этапом в развитии мирного атома, в осознании человечеством «спящей» угрозы. Халатность людей, терроризм, стихийные катаклизмы, которые охватили сейчас Японию – вот далеко не полный перечень причин гибели людей. За этот урок была заплачена немалая цена. На сегодняшний день из 113 чернобыльцев, по данным Центра социальной защиты населения г. Шумерли, умерло более 50 человек.
Сменится еще не одно поколение, прежде чем всё придёт в норму. Сегодня мы преклоняемся перед шумерлинцами, которые принимали участие в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС.
А. Дерябина, 8 Б класс гимназии № 8.
Руководитель – Р. Иванова, библиотекарь.
//www.shumerlya.ru